История зарождения проституции в России началась еще задолго до формирования современного государства. В разные периоды положение работниц этой сферы сильно менялось, законы ее регулирования преобразовывались, однако даже жесткие запреты не помогли искоренить проституцию в российском обществе.

В языческой Руси проституция была связана с различными обрядами и ритуалами. Это был совсем иной вид проституции — свободные интимные отношения, которые нередко становились частью культа. Продажа тела как таковая зародилась уже после появления товарно-денежных отношений.

В Средневековье этот вид деятельности приобрел более организованный характер. Тогда таких женщин выискивали и наказывали — «отсылали на прядильный двор», то есть отправляли на принудительные работы. Тем не менее о Средневековой проституции сохранилось крайне мало информации, а первое свидетельство существования этой профессии в России относится к началу XVII века. Первые притоны в России упомянуты в хранящейся в Государственном архиве Швеции коллекции «Оккупационный архив из Новгорода». Описанные события относятся к периоду с 1611 по 1617 годы и связаны с интервенцией Швеции, где проституция была гораздо более развита.

Боролся с проституцией и царь Алексей Михайлович. В 1649 году был издан указ, обязывающий городских объездчиков следить, чтобы «на улицах и в переулках бл*ди не было».

Значимым толчком в развитии проституции стали Петровские реформы: именно тогда возник стабильный спрос на услуги интимного характера. Солдаты и чиновники были в основном неженатыми людьми, а рекрутский набор и создание профессиональной армии приводили к тому, что крестьянки часто оставались без мужей и средств к проживанию. Так появились и спрос, и предложение.

Тогда в письменных источниках появляются обвинения в сторону девушек в «блудническом житье», «непотребстве», «блудном падении», «сводничестве». Наказание за проституцию в то время проходило так: женщин секли кошками (плеть с девятью хвостами — прим. ред.) и отдавали на поруки «с роспискою» родственникам и знакомым (освобождали и отдавали под контроль родственников и знакомых мужского пола — прим. ред.).

К середине XVIII века появились дома терпимости, о которых сохранились официальные свидетельства. Одним из самых известных заведений такого рода был бордель на Вознесенской перспективе в Петербурге, организованный Анной Фелькер (прозвище — Дрезденша). Анна Фелькер сняла дом под притон, привезла девушек из Германии — так организовала бизнес. Однако при Елизавете Петровне Дрезденшу ждала Петропавловская крепость. Некоторых проституток отправили на родину, некоторых сослали в Сибирь.

Закрытие дома терпимости не привело к истреблению проституции: вскоре открылись новые подобные заведения, несмотря на ужесточение мер полицейского контроля.

При Екатерине II проституток на полгода заключали в смирительном доме, а содержателей притонов штрафовали. К тому же при императрице публичные женщины подлежали медицинскому осмотру, а районы столицы, где они могли осуществлять свою деятельность, были ограничены и прописаны в «Уставе городского благочестия». Елизавета I многих работниц сексуальных услуг ссылала в Иркутск.

При Павле I у проституток появилась своего рода униформа: они должны были носить желтые платья. Уже тогда желтый цвет стал символом пошлости и разврата.

Многочисленные попытки борьбы не привели к успеху, и уже в 1843–1844 годах деятельность публичных домов стала контролироваться врачебно-полицейским комитетом. Именно тогда появились желтые билеты, сочетающие функции удостоверения личности и медицинского документа. У женщин, пойманных за продажей тела, забирали паспорт, выдавая взамен желтый билет. Это был шаг на пути к легализации проституции.

В конце XIX века в России было уже более 2 тыс. зарегистрированных публичных домов. Помимо билетных, появились еще и бланковые проститутки: их деятельность была чем-то вроде индивидуального предпринимательства. Они снимали квартиры и принимали у себя постоянных клиентов по завышенному ценнику.

К началу XX века количество домов терпимости стало снижаться. Например, в 1906 году в элитных районах они были запрещены. Тем не менее общая картина особо не менялась. В 1917 году временное правительство объявило проституцию вне закона, и в последующее советское время этот вид деятельности был официально запрещен. Политика военного коммунизма, а также гражданская война привели к тому, что проститутки исчезли с улиц. Торговля телом считалась пережитком капитализма, проявлением буржуазной дегенерации. Карательные органы уничтожали организованные формы проституции, и она ушла в подполье. Существует она в такой форме и сегодня, чему значительно поспособствовали переход к рыночной экономике, процессы миграции и урбанизации.

Согласно фондам «Насилию.нет»* и «Безопасный дом», «существует понятие, как "континуум сексуализированного насилия", которое говорит о том, что опыт пережитого в детстве сексуализированного насилия может привести к вовлечению в проституцию в дальнейшем.

Во-первых, у женщин в секс-индустрии чаще всего нарушено чувство собственной ценности, самоуважения. Если девочка, столкнувшись с сексуализированным насилием, вовремя не получила квалифицированную помощь, обычно она меняет отношение к своему телу. Она может начать считать себя виноватой, воспринимать себя как объект, считать, что ее тело не принадлежит ей и люди могут делать с ним что хотят. В дальнейшем она также будет более уязвима вовлечению в проституцию, особенно если насилие повторялось неоднократно.

Иногда девочка решает, что в такой ситуации проституция — это хорошее решение, потому что она сможет все контролировать и получать какие-то деньги, раз с ней все равно будут продолжать это делать. У нее создается иллюзия, что таким образом она возвращает себе контроль, потому что она сама решила этим заниматься и это вроде не насилие. Конечно, это не так, потому что насилие продолжается и никакого контроля у нее на самом деле не будет. Такая ситуация будет только еще больше травмировать».

Я был обычным студентом колледжа, поступил после 11 класса. Завалил ЕГЭ, деваться было некуда. В армию не хотелось. Пришлось идти на электрика.

В группе я был самым старшим и, наверное, самым умным среди бывшей школоты. Учеба мне давалась довольно легко, мне даже нравилось заниматься. Выступал на различных хакатонах, олимпиадах, чуть не попал на WorldSkills (ассоциация, цель которой заключается в повышении статуса и стандартов профессиональной подготовки и квалификации, популяризации рабочих профессий через проведение международных соревнований — прим. ред.). От колледжа отправили на практику в Москву. Там-то все и началось.

Хоть я был и не дураком, но отправили меня с конченными идиотами. Спустя неделю работы я уже не мог находиться с ними в одном помещении, хотя и пытался придерживаться нейтрального отношения. В один из дней мои сокурсники умудрились обесточить какой-то центр или что-то вроде того. Меня там не было, я валялся с головной болью в общаге. Поперли нас всех. Кто-то уехал обратно, а кто-то остался шиковать в Москве.

Я не был исключением. Мною двигал азарт: я в большом городе, меня никто не контролирует, могу делать все, что хочу. Связался со своим давним товарищем, решили выпить в одном из дешевых баров. Там он рассказал мне о своей деятельности, которая заключалась в сексуальном обслуживании женщин. Жигало, короче говоря. Мне стало интересно, каково это.

Скажу сразу, я не занимался самодеятельностью — попал в так называемое агентство. Деталей раскрывать не буду, скажу только, что помог мне в этом мой товарищ.

Удивительным было то, что меня сразу отправили на медицинское обследование. Я сдал кучу анализов, подтверждающих отсутствие заболеваний, передающимися половым путем. Далее личный водитель отвез нас в какой-то мужской бутик, где мы выбирали костюмы для встреч.

Меня, человека, который насмотрелся фильмов про проституток, где их сутенеры держали в холодных подвалах без каких-либо удобств, такое отношение «работодателя» удивило. Мне объяснили, что услугами этого агентства пользуются обеспеченные женщины, поэтому нужно быть здоровым, опрятным и красивым.

Мы жили в хороших апартаментах, но с клиентками встречались в отелях. Собирательный образ среднестатистической женщины выглядел так: средних лет, обеспеченная, одинокая и, самое главное, несчастная. Очень часто, когда меня заказывали, мы не занимались сексом, а пили вино и разговаривали. Я думаю, это способ психотерапии: некоторым нужно, чтобы их просто выслушали.

Были и исключения. Некоторым львицам нужен был только секс. Большинству из них было за 35 лет, а мы молодые парни. Они нас просто возбудить не могли, если нет никаких фетишей. На этот случай «работодатель» доставал нам легкие наркотики и лекарственные препараты для повышения потенции.

Большинство моих коллег были наркозависимы. Их выгоняли из агентства из-за того, что они подсаживались на более тяжелые наркотики (например, на мефедрон). Был случай, когда парень сидел на героине.

Я тоже подсел. На мефедрон. И меня тоже выгнали. Вернулся домой, пытался начать жить по-старому, но употреблять не перестал. Скоро должен быть суд по 228 статье (незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов — прим. ред.). Посадят, наверное.

Жалею ли я? Да нет, денег было до жопы, постоянные выезды. Жаль только время за решеткой мотать.

*Согласно ст. 6.11 КоАП РФ занятие проституцией влечет наложение административного штрафа. За организацию деятельности по оказанию сексуальных услуг (проституции) предусмотрена уголовная статья (ст. 241 Уголовного кодекса РФ.