Современные технологии перешли на новый уровень, но, к сожалению, не все знают о возможностях, которые они предоставляют. Об этом мы поговорили с Ильей Морковским — популяризатором кибер-рук из «Сколково». Для Ильи проблема протезирования личная, потому что он человек с ограниченными возможностями. Почему он не попал на Паралимпийские игры? Как МЧС помогли ему справиться с комплексами? И почему всех людей можно разделить на «аналоговых» и «киборгов»?

Екатерина Грачева: Чем вы занимаетесь?

Илья Морковский: Я блогер, фотограф, общественный деятель и популяризатор современного протезирования. Я «пилот-испытатель» современных кибер-рук от Сколково.

Е. Г.: Вы ведете свой блог. Расскажите о нем подробнее. На кого он ориентирован? Какая у него цель?

И. М.: Цель проста — сказать всем людям с ограниченными возможностями, что средства реабилитации созданы и, что самое главное, доступны. Ну и рассказать про возможности этих средств. В моем случае это кибер-рука. Что с ней можно делать, что нельзя? Сможет ли она изменить твою жизнь после того, как ты ее получишь? Или это невозможно? Но есть плюс и для обыкновенных «аналоговых» людей. «Аналоговыми» я называю всех здоровых людей, без каких-то дополнительных возможностей. Мой блог должен мотивировать и здоровых людей. Доказать им, что они оправдывают свои неудачи всем, чем только возможно, хотя при этом здоровы и могут добиться абсолютно всего. Посмотрите на меня, на таких же людей, как я, у которых не на 100% хватает «запчастей». Мы себя модернизируем. Если у нас получается стать успешными людьми, то у вас, у «аналоговых», нет никаких ограничений стать успешными. Главное — захотеть. Вот примерно об этом мой блог.

Е. Г.: Сейчас вы сотрудничаете с инновационным центром «Сколково», в частности с «Моторикой». Что это за организация?

И. М.: Да, я амбассадор компании «Моторика». Это центр по протезированию детей и взрослых, который располагается в «Сколково». Я использую их кибер-руки.

Е. Г.: Как вы приобрели свой первый кибер-протез?

И. М.: При помощи благотворительного фонда, как ни странно. Несмотря на то, что протезы в России дают бесплатно, есть небольшие бюрократические ограничения, которые не позволяли мне оформить полную компенсацию на свою первую кибер-руку. Ее мне помог получить благотворительный фонд «Добряки» — они открыли сбор средств и рассказал мою историю, и люди откликнулись на призыв о помощи, чтобы я смог исполнить свою мечту. Следующие протезы я получал при помощи государства. Я предложил компании «Моторика» большой видео-проект для YouTube-канала, чтобы рассказывать про кибер-руки. Так я и попал в «Сколково».

Е. Г.: То есть этот YouTube-канал как реклама кибер-рук, где вы рассказываете об их практических возможностях?

И. М.: Это не реклама рук. Мне самому не хватало такой информации в Интернете. Я понял, что хочу рассказывать про кибер-руки, а для этого мне нужна, как минимум, такая рука. И в России их делают. Я напрямую обратился к капитану компании, чтобы они сделали меня «пилотом» своих изобретений и дали мне возможность рассказывать про эти протезы.

Е. Г.: Как изменилась ваша жизнь с приобретением протеза?

И. М.: Поменялась не то что жизнь… Первое, что я заметил, изменилось мое внутреннее отношение к самому себе. Я перестал прятаться и стесняться. Наоборот, с помощью кибер-руки я привлекаю к себе больше внимания, и это хорошая возможность для меня начать диалог с обществом, которое обращается ко мне и спрашивает: «Вау, а что это такое?». Я понимаю, что уже могу рассказать про современные технологии, которые помогают людям адаптироваться к жизни и поверить в себя.

Е. Г.: Какие особые преимущества есть у кибер-руки?

И. М.: Если из тех возможностей, что не может сделать «аналоговый» человек… Я могу управлять своим умным домом: включать все лампочки, розетки, уходить из дома и включать робот-пылесос. Плюс я могу рукой оплачивать свои поездки в метро и покупки в магазинах при помощи NFC-чипа, встроенного в протез. А ещё я могу этой рукой доставать яйца из кипятка.

Е. Г.: А есть ли у неё какие-то недостатки?

И. М.: Протез не рука. Ни один даже самый современный кибер-протез не заменит руку. Но это инструмент, и, как и любым инструментом, им можно научиться пользоваться. В пример приведу маленького ребенка, которому дали вилку и ложку, но не объяснили, что с ними делать, как применять. Скорее всего, он откинет столовые приборы и начнет есть руками. С протезами примерно такая же история. Пока человек не научится их использовать, вообще ничего не поменяется. Иначе получается, что ему дали бесполезный инструмент, который никак не изменит его жизнь.

Е. Г.: Тяжело ли ухаживать за кибер-рукой?

И. М.: Это как возить машину на технический осмотр: примерно то же самое прохожу я. Раз в три месяца я отдаю свою кибер-руку на техосмотр инженерам. Они ее смазывают, заменяют, если есть сколы, устанавливают новые фичи, чтобы я мог их протестировать и дать обратную связь инженерам-разработчикам.

Е. Г.: Как вы оцениваете перспективы развития индустрии протезирования в мире?

И. М.: Во-первых, мне радостно, что все начало развиваться в области протезирования. Даже Илон Маск начал делать долгожданные Neuralink — нейрочипы, которые в будущем позволят людям управлять своими кибер-руками при помощи мозга. Но это в перспективе, сейчас я бы просто хотел, чтобы протезы развивались в эту сторону. Сегодня все стали интересоваться этой сферой, потому что технологии стали доступнее, а с приходом 3D-принтеров еще и дешевле. Соответственно, появилась конкуренция, и это круто, потому что она двигает развитие. Каждый новый пользователь, который пришел и попробовал эту технологию, приближает нас к светлому кибер-будущему. Чем больше людей будет пользоваться новыми возможностями, тем быстрее она будет развиваться и тем больше инвестиций в неё будет приходить. Это взаимосвязанный круг.

Е. Г.: Я знаю, что вы профессионально занимались плаванием. Расскажите, почему вы ушли из спорта?

И. М.: Я ушел из спорта, потому что случилась крайне неприятная ситуация. Спорт перестал быть спортом, а стал зарабатыванием денег. Тренеры предлагали спортсменам принимать допинг, чтобы схитрить на отборочных соревнованиях. Это не вязалось с моей концепцией мира. Для меня спорт — что-то светлое. Я отказался принимать допинги и, соответственно, мне пришлось покинуть клуб, за который я плавал и с которым готовился к Паралимпийским играм.

Е. Г.: Почему вы не поменяли клуб?

И. М.: Я разочаровался в спорте, потому что не только мне предлагали допинг. На тот момент были такие правила игры. Если бы я поменял спортивный клуб, я все равно бы пришел к той же самой проблеме. Поэтому вообще решил уйти из спорта.

Е. Г.: А можете ли вы плавать с протезом?

И. М.: Да, со своей версией кибер-руки я могу плавать в море, океане, в бассейне и удачно это практикую.

Е. Г.: Вы увлекаетесь и фотографией. Как пришли к этому?

И. М.: В фотографию пришел 8 лет назад, когда переехал в Москву и понял, что мне нужны деньги (смеется). И, так как я перестал петь, мне нужно было найти новое творчество. Подумал, что и финансы, и мой интерес к развитию творческого потенциала сходятся в том, чтобы заниматься фотографией. А потом устроился на работу в международную компанию и делал там портреты сотрудников. Фотография — самое крутое, что могло со мной случиться. Мне очень нравится, что через портреты я могу раскрывать личности людей.

Е. Г.: Вы сказали, что пели. А в этой сфере как реализовывали себя?

И. М.: Я пел 13 лет с коллективом NEXT. Это коллектив МЧС России Дальнего Востока. Мы объездили почти всю страну и стали многократными лауреатами различных вокальных конкурсов, побывали в самых отдаленных точках Дальнего Востока, куда никто и никогда к людям с концертами не приезжал. Или же, когда возникала чрезвычайная ситуация, приезжали спасатели, потом психологи, а третьей волной — наш коллектив, который поднимал силу духа в том числе и самим спасателям. Прикол в том, что ты можешь сидеть и слушать, как пять классных ребят поют а капелла, и на минуту забыть о том, что вчера была тяжелая миссия по спасению ребенка из огня. Мне кажется, это была круто. Мы себя называли спасателями душ. Вокал был хорошим способом побороть свои комплексы. После плавания я понял, что нужно развить в себе какие-то новые возможности и подумал, что сцена будет хорошим инструментом, чтобы побороть свои страхи, выйти и сказать: «Привет! Меня зовут Илья, у меня нет руки». И поэтому я попал в вокал.

Е. Г.: Какой совет вы можете дать людям, которые не могут принять себя?

И. М.: Сходить к психологу (смеется) или просто честно с собой поговорить: почему так происходит, что ты не можешь принять в себе? Что тебя беспокоит? Не бояться быть собой. Здесь нет универсального совета. Это все работает в комплексе. Нужно уметь разговаривать и договариваться с собой, не стесняться себя. На планете живут 8 миллиардов человек, и все они абсолютно разные. Ты никогда не будешь похож ни на кого. Надо иметь и любить то, что у тебя есть здесь и сейчас.