Текст: Полина Фролова
Редактор: Анна Никитина

Люди редко задумываются, что происходит с теми, кто не похож на других. Как живут те, чей мир выглядит иначе? Где ищут работу люди, для которых поездка на метро — настоящее испытание? Как строится жизнь человека с диагнозом «ментальное нарушение»?

Согласно данным Минздрава, в 2021 России зарегистрировано более 5,5 миллионов человек с психическими расстройствами, а трудоустроиться смогли лишь 3% россиян с ментальной инвалидностью.

Можно ли сказать, что жизнь человека с ментальным расстройством ограничена?

С одной стороны, такая проблема действительно существует. Многие компании не готовы выделять дополнительные места и адаптировать рабочую среду для человека с ограниченными возможностями. С другой стороны, социальная интеграция постепенно приобретает новые формы, меняя общественную повестку.

Нормализация жизни людей с психической инвалидностью давно перестала быть исключением. Ментальные нарушения больше не запирают человека в четырех стенах социального учреждения. С большим успехом развивается трудовая инклюзия — форма включения в рабочие процессы людей с ограниченными возможностями здоровья. Часто компании выделяют специальные места для найма, оборудуют их в соответствии с потребностями «особенного» сотрудника. Трудовая инклюзия — широкое явление, не ограничивающееся стереотипными представлениями о работе человека с инвалидностью.

Вполне возможно, вы даже не догадываетесь, что в кофейне вас обслужил бариста с аутизмом, а в любимом магазине продаются кружки из инклюзивной мастерской.

Пока новые формы интеграции проникают в городскую жизнь, редакция L!Media расскажет об обычных местах, где трудятся «необычные» люди, и постарается разрушить мифы о работе с ментальными нарушениями.

Мастерские проектов самоокупаемы: продукцию, сделанную в инклюзивных студиях, можно встретить на маркетплейсах, тематических маркетах в магазинах партнеров и в музеях.

Ментальная инвалидность не позволяет работать с людьми

Человек с ментальной инвалидностью сталкивается с трудностями в процессе коммуникации — правда ли это? Такая проблема действительно существует: ряд психических нарушений изменяет процессы концентрации и анализа. Иногда громкий, шумный и быстрый мир становится непонятным и опасным для человека с ментальной инвалидностью. Однако это не исключает потребность в общении и желание выстраивать коммуникацию.

«Они также любят делиться новостями, болтать, шутить и дискутировать. Просто иногда им нужно немного больше времени, чтобы адаптироваться к собеседнику», — рассказывает фонд «Обнаженные сердца», занимающийся системой бесплатных услуг для семей, в которых воспитываются дети с особенностями развития.

Люди с ментальными расстройствами могут трудиться в сферах, подразумевающих постоянную работу с людьми. Для многих общение с коллегами и клиентами — любимая часть работы, несмотря на периодические трудности.

Возможно ли создать лояльную и толерантную рабочую среду в сферах, где многое зависит от настроения клиента? Да, и она уже существует. Пример: инклюзивное кафе «Огурцы» в Санкт-Петербурге. Здесь люди с ментальными особенностями могут попробовать себя в ресторанном деле: выйти официантом, стать бариста, организовать заготовки на кухне и приготовить блюда для гостей заведения.

Сотрудники всегда милы и улыбчивы. Они поддерживают общение, рассказывают о заведении или показывают любимые открытки. Для них «счастье — ходить на работу» (эту фразу «Огурцы» и «Простые вещи» напечатали на открытке).

«Кафе не должно критически отличаться от остальных мест в Петербурге, это важно, чтобы человек, попадая сюда, не чувствовал себя супер социально ответственным, а чувствовал себя в комфорте и пил вкусный кофе. Не потому, что он кого-то спасает — это вообще странная позиция, никого не надо спасать и никого не надо жалеть. Нужно просто постараться принять то, что мир разный. И история про то, что ребята могут работать, ведь вообще-то трудоустройство — это не привилегия, это базовая потребность человека — работать», — рассказала ТАСС руководитель проекта Маша Грекова.

С ментальной инвалидностью невозможно запомнить информацию

Кажется, что люди с психическими нарушениями, например, с синдромом Дауна, не способны работать в местах, требующих усвоения большого объема информации. Их интеллектуальные способности отличаются от «обычных». Выходит, работа с подключением памяти попросту невозможна?

Здесь общество вновь ошибается. В разговоре с «Коммерсантом» директор благотворительного фонда «Даунсайд АП» рассказала:

«Не очень быстро дети с синдромом Дауна воспринимают информацию на слух. То есть для того, чтобы они хорошо запоминали и использовали информацию, им мало послушать, нужно увидеть и потрогать, повторить за взрослым и сделать самому. Зрительно-тактильное восприятие, подражание — это их сильная сторона».

Это поприще настолько широко, что психические нарушения не являются барьером и для служения в театре.

С 1999 года в Москве работает Театр Простодушных. Проект стремится создать безбарьерную и толерантную среду, где не существует границ между «обычными» зрителями и актерами с ментальными нарушениями. Большая часть труппы театра — люди с синдромом Дауна.

«Театр Простодушных — это не инклюзивный мир, но это театр, где каждый угнетенный, жаждующий и отвергнутый будет главным и важным. Поэтому мы часто работаем с понятием травмы и ее последствиями, преобразуя их в документально-игровую терапию, как для актеров, так и для зрителей», — рассказывают о своей деятельности организаторы проекта.

Посетить постановки Театра Простодушных можно уже сейчас. Каждый месяц проект проводит спектакли разной направленности: от классической драмы до метаироничных комедий.

Люди с ментальной инвалидностью лишены концентрации

Ментальные нарушения не исключают умение концентрироваться, однако, действительно, изменяют его. Люди с психической инвалидностью сталкиваются с рассеиванием внимания и умственной отсталостью. Эти факторы могут снизить скорость концентрации или изменить ход ее работы. К примеру, человек будет иметь успехи в определенных областях, но при этом существенно отставать в других.

Такие особенности и вправду могут вызвать трудности в работе. Однако выбор подходящей деятельности позволит не только стабилизировать ментальное состояние, но и показать свой потенциал.

Например, на базе благотворительного фонда «Антон тут рядом» действует оркестр. Это постоянно действующий коллектив, где у каждого участника есть свое место и своя зона ответственности. За последние 8 лет оркестр провел больше 40 выступлений в разных городах России и выпустил 3 альбома, которые можно найти на стриминговых сервисах.

«Репетиции помогли многим студентам фонда сталь более сосредоточенными и включенными: раньше кто-то не мог заниматься одним делом больше пяти минут, теперь они выступают на сцене с долгими композициями. Некоторые студенты фонда мало разговаривают — они общаются невербально. Оркестр дает возможность выражать себя без слов: через звуки, ритм, громкость», — рассказывает фонд.

На схожих идейных началах существует танцевальная лаборатория проекта. Об эффективности феномена говорят ее создатели:

«Танцевальная труппа — пример того, как работает инклюзия. Аутичные подростки находят друзей и любимое дело, а нейротипичные [не страдающие расстройством аутистического спектра — прим. ред.] участники — сильную команду, новые смыслы и возможности для сотворчества».

Перфомансы танцевальной лаборатории и оркестра можно увидеть на Новой сцене Александринского театра в Санкт-Петербурге.

Мастерские, кофейни, театры, оркестры, музеи и кино. Все это когда-то казалось недоступным для тех, кто родился с ментальными нарушениями или столкнулся с ними в один из моментов жизни. Теперь участие в проектах и поиск работы — дело нескольких дней и пары записей через социальные сети.

Люди с ментальными нарушениями больше не закрыты от общества, а их жизнь становится ярче и интереснее. Современная инклюзия разрушает мифы. Необычная работа превращается в обычную, а особые занятия вызывают не сострадание, а уважение.

Люди с особенностями обретают «счастье ходить на работу», все шире открывая дверь в заветную «простую» жизнь.