Текст: Сергей Грушко
Редактор: Анна Никитина
Иллюстрации: Лариса Степанова

Существует стереотип о том, что анорексия и булимия — это женские болезни, но мужчины тоже с ними сталкиваются. Мы поговорили с двумя молодыми людьми, которые пережили РПП (расстройства пищевого поведения — прим. ред.) в подростковом возрасте.

Мы ни к чему не призываем наших читателей. РПП — это психиатрическая группа болезней, и, если вы столкнулись с одной из них, лучше обратитесь к психиатру.

«Лет в 14 я понял, что со мной что-то не так. С весом у меня никогда особых проблем не было. Это я сейчас понимаю, а тогда не понимал. 185/79, то есть до врачебной нормы мне нужно было сбросить 4 килограмма. У меня был очень небольшой живот, потому что жир в организме в 14 лет ещё не понимал, куда распределяться. Однако одноклассники меня дразнили. Не знаю, зачем они это делали, но точно скажу: это не был буллинг, как у многих моих сверстников. Ко мне могли подойти, похлопать по животу и сказать: „Да-а, ты накачался, смотрю!" Вот это было самое обидное: вроде как и комплимент, но очень сомнительный.

Первая диета, на которую я сел, — классическая сушка. Наращиваешь количество белка в рационе, а потребление углеводов экстремально сокращаешь. Дело в том, что можно сушиться по-разному: кто-то в интернете пишет, что надо специально рассчитать количество и белков, и углеводов, а кто-то — что сократить углеводы надо до 1 грамма в неделю, что практически невозможно, если хочешь выжить и сохранить все витамины. Конечно, по неопытности я придерживался второго варианта.

Я продержался так 4 недели, а потом меня забрали в больницу с белковым отравлением. Меня до сих пор не тянет на белковую пищу, и, если честно, после того как я месяц просидел на „чистом белке" (то есть куриной грудке и твороге), я вообще стал вегетарианцем. Меня выписали довольно быстро и прописали специальную диету на месяц.

Всё стало совсем плохо, когда я начал злоупотреблять „народными диетами": кремлёвская, японская, эстонская и прочие. Потом у меня появились диеты из пабликов ВК: 500 ккал — 100 ккал — 500 ккал. В общем, за все эти „качели" я потерял 25 кг и стал очень щуплым. Спортом я не занимался, потому что времени критически не хватало: то курсы по ДВИ (дополнительные вступительные испытания – прим. ред.), то репетиторы для подготовки к ЕГЭ, то ещё что-то.

Последняя моя диета — это „ABC" (название одной из популярных в интернете диет – прим. ред.), где твой план калорий расписан на 50 дней. Я уже часто падал в обмороки и был похож на скелет. Родители сразу поняли, что со мной что-то не так, когда увидели, как я пренебрегаю едой, поэтому они попросили взять меня академ и лечь в больницу. Я долго сопротивлялся, но в итоге сдался.

Это был классический ПНД (психоневрологический диспансер – прим. ред.) где-то в области. Мне там было довольно нервно и одиноко, и, если честно, такое лечение не помогает. В ПНД со мной лежали и те, у кого БАР, и те, у кого шизофрения. Я жил с шизофреником в одной палате. В общем, не буду говорить ничего лишнего: у нас просто нет какой-то отдельной методики, „как лечить РПП". В итоге я просто хотел как можно быстрее выбраться из этого ада и начал есть. Потихоньку, но начал.

Проблемы из-за моей анорексии — Никита не любит это слово, но это его диагноз (прим. авт.) — преследуют меня до сих пор. Я не могу нормально есть на людях, параноидально слежу за своим весом и не даю ему перейти границу в 60 кг. У меня недостаток массы тела. Был период, когда я устраивался на работу грузчиком, а на меня посмотрели и отправили куда подальше, смеясь».

«Изначально я не думал, что пойду вызывать рвоту и пить слабительные. Я хотел похудеть и избавиться от прыщей. Вторую проблему частично решил, посещая пару месяцев косметолога, а вот с первой пришлось „вступить в схватку".

Я сидел на диетах, не ел после 18:00, бегал по утрам, но всё тщетно. За полгода мне удалось избавиться от 7 килограмм. Это неплохо, но это результат за полгода. Мне хотелось похудеть как можно быстрее. Однажды мой разум выдал шикарную мысль: „Раз я толстею от еды, значит, надо от неё быстро избавляться. А что, если съесть, а потом вызвать рвоту и выпустить из себя всё? Звучит неплохо!"

Я попробовал и не остановился. 2-3 пальца в рот, вода с солью/содой стали моими спутниками на ближайшие годы (а ещё расслоенные ногти, выпадающие волосы, изъязвленный желудок — изжоги как следствие — раскрошенные зубы, облупившиеся кутикулы, ободранные костяшки, сыпь по всей спине).

Через неделю — отвес в 6 килограмм. Я был шокирован собственным успехом. Я повесил в комнате плакат: „Вперёд и никаких остановок". В итоге за 4 месяца я избавился от 46 килограмм. На теле появились растяжки, зато стали выпирать кости. Когда я смотрел в зеркало, мне казалось, что у меня постоянно есть какое-то жирное место, в котором где-то 2 килограмма моей массы и кроются. 2 этих лишних кило, которые кровь из носу надо уничтожить.

Родители не видели меня полгода и решили навестить перед сессией. Сначала приехал отец. Он отказывался верить в то, что стоящий на перроне высушенный сгусток человеческого тела — его сын. Он был приятно удивлён. Появилась проблема: „худеть" при родителях я не мог.

Я выкручивался. Бывало, что избавлялся от еды, стоя под включённым душем, бывало, шёл к друзьям, которые жили в соседнем доме и пользовался их санузлами. Приходилось тщательно избавляться от всех следов, чтобы никто не понял, как именно я худею. Конечно, я понимал, что сижу не на классической диете и что все будут мне говорить, как это плохо, и давать советы о „правильном похудении".

Через неделю приехала мама. Она что-то заподозрила и долго плакала, потом мы говорили о её ранних годах и желании достичь 90-60-90. У неё всё было просто: не было такого способа, как у меня. Под присмотром бдительной матери вызывать рвоту стало возможно только в университете. Итог: маленький привес в размере 500 грамм. У меня начиналась настоящая истерика.

После того как приехали родители, я узнал про касторовое масло, в народе „касторку", — недорогое слабительное, которое продаётся повсюду. Всё сработало: бесшумно и без подозрений. В этот момент я нашёл идеальный способ „худеть" так, чтобы никто и ничего не заподозрил.

Далее в течении 5 лет, которые для меня пролетели как неделя, у меня было многое: и отношения с девушками, и совмещение рвоты с „касторкой", и стремление удержать вес на отметке 58 кг… А потом я начал выплёвывать собственную кровь.

Тогда я подумал: „Сейчас бы остановиться". Однако не мог: организм уже привык не усваивать пищу, ни коим образом мне не удавалось нормально поесть. Микрофлора желудка была уничтожена.

Однажды, попытавшись вновь сунуть два пальца в рот, я понял, что диафрагма впилась мне в рёбра. Я лежал на кафельном полу туалета 1,5 часа, скрючившись, боясь пошевелиться. Дыхание приносило мне адские муки. Я плакал — боялся умереть. Тогда я обратился к специалистам: психологу, эндокринологу и мануальному терапевту.

Я всё ещё „булимик". Да, уже не такой маниакальный, но всё ещё. От этого невозможно избавиться. Я активно лечу зубы сейчас, так как кислотный желудочный сок испортил мне 15 зубов — половину челюсти!»

Как не попасть в ловушку булимии или анорексии?

Мужское РПП — очень жуткое явление.

Во-первых, у мужчин и булимия, и анорексия часто недооцениваются. Все привыкли считать, что мужчины ходят в зал и стремятся к набору массы, а женщины — к похудению. На деле, это не универсальная парадигма.

Во-вторых, в обществе есть предубеждение: «мальчики не плачут». И в случаях, когда они переживают булимию/анорексию, мальчики не плачут тоже. Практика показывает, что они терпят до изнеможения, а потом поступают в неотложку в истощенном состоянии.

В-третьих, мужчины с РПП могут испытывать чувство стыда, вины и склонность к низкой самооценке, что может привести к социальной изоляции и ухудшению психического здоровья.

«Главное средство борьбы с РПП — это не ограничение „РППшных ресурсов": мы уже наблюдаем это в течение последних 4-5 лет, а пациенты с РПП у нас всё равно есть, хотя их и стало меньше. Главное, когда есть подобные нездоровые мысли, — вовремя обратиться к психологу, а лучше к психиатру. Подойдет и тот, и другой специалист, потому что справиться с анорексией или булимией самостоятельно — фактически невозможно», — комментирует Пётр Григорян, студент факультета психологии СПбГУ.

«В России нет статистики по РПП в принципе. Её не ведет ни Росстат, ни независимые социологические центры. В своем психологическом коммьюнити я провёл небольшой опрос: сколько вообще людей приходят к психологу с проблемами булимии и анорексии? Это в среднем 120 человек у 5 психологов в Санкт-Петербурге в год. Суммарно молодых парней в этой выборке 40 человек. Остальные — девушки. Получается, что от общей массы заболевшие мужчины составляют где-то 30%, но это число всё равно очень большое, если мы говорим про 5 психологов из Петербурга.

Работа с парнями, которые переносят анорексию/булимию, не сильно отличается от работы с девушками. Перенаправляем всех к психиатру. Есть те, кому удаётся справиться без психиатра (только при помощи психолога). Однако есть одно существенное различие: молодые люди никогда не приходят сами. Их всегда приводят родители, девушки или друзья.

Наверное, очевидную вещь скажу: не все люди, у которых проблемы с пищевым поведением, похожи на скелет. Чаще не так. Не у всех происходит недостаток массы тела. Как раз у парней с булимией трудно по внешнему виду отследить, что происходит с их питанием. Часто бывает, что они врут нам, психологам, о том, что на самом деле они хорошо питаются и у них какая-то другая проблема со здоровьем, но не анорексия. Вот тут важно не поверить пациенту, а за 1-2 сеанса аккуратно привести его к пониманию проблемы.

Главное — не советовать ничего. Это в назидание всем родителям, которые призывают пить протеин и ходить в зал. Дело психолога — выяснить, почему у человека РПП, почему единственное верное решение, по его мнению, — самоизнурение, и попытаться убрать комплексы. Это как минимум.

Потом, когда пациент учится жить заново, надо его дождаться и спросить, чего он хочет дальше? Если он все еще стремится похудеть, придётся постоянно его курировать. Так, чтобы он снова не ушёл в дебри анорексии. Хочет восстановить организм — передать его в руки другим врачам. И тут всё одинаково для обоих полов».